И почти всю эту ночь Арт, как голодный волк вокруг овчарни, кружил возле гномьего каравана, присматриваясь к сторожам и самим повозкам. Чего он только за время до восхода солнца не предпринимал… И, сделав рожу каменной плитой, пытался пройти в наглую, строя из себя, как минимум приближенного самого короля. Однако, ни Кром ни уж тем более тугодум Грум не купились на это, молча не пуская его к повозкам и их содержимому, что его лишь раззадорило… И проползти тихой мышью тоже пробовал. Скрываясь в высокой траве, которая подступала почти к крайней повозке, Арт почти добрался до своей цели, но тут же был облаян проснувшимся псом… С третьей же попыткой, он попытался споить обоих гномов, но тоже потерпел неудачу. И Кром и Грум, не отказываясь от бесплатного угощения, влили в себя чуть не по полведра крепкого вина и… никого толку! Напротив, их начало тянуть на развлечения…
Колин же, глядя на все эти ухищрения лишь про себя посмеивался, не желая помогать ему в этом деле. Все должно было выглядеть максимально случайным… Однако, когда раз за разом фантазия этого, казалось бы неутомимого выдумщика, начала иссякать, а вера в успех падать, гном все-же решил немного помочь в очередной его попытке. Тимур, выйдя на свет костра, довольно громко послал Грума к королевскому шатру, чтобы узнать на месте ли его величество.
Едва гном с топотом сапожищ и позвякиванием металла умчался, как Арт тут же запустил несколько валунов в самую крайнюю повозку. Эти внезапные странные звуки стали для оставшегося одного Крома словно красная тряпка для и так уже взбудораженного быка. Пожалуй, именно так и чувствовал себя в этот момент Кром, которого уже достали все эти попытки пролезть в повозки.
— Убью, — тихо пробормотал Кром, и, перехвати по крепче секиру, начал подбираться к хвосту каравана с противоположной стороны. — Как…
Бормотание гнома еле-еле слышалось, когда довольно ухмыльнувшийся спорщик уже прошмыгнул к самой первой повозке и, видимо, самой ценной.
— Поглядим, что там притащили эти жадные куркули к папочке…, — мужчина лез со стороны возницы, еще раньше приметив, что здесь оттягивающая повозку ткань немного снизу расходилась. — Смотри-ка, крепко затянули, — толстый узел веревки, которой стягивались ткань, никак не хотел распутываться. — Проклятье… Не резать же… Заметит, — он запыхтел чуть сильнее. — Пошла что-ли…
Наконец, узла не стало и Арт распахнул одну часть полотно, после этого начиная осторожно влезать внутрь здоровенного фургона. Внутри было темно. Свет от ярко горевшего костра почти не проникал сюда. Хотя нет… Едва дышавший от напряжения мужчина разглядел какие-то то ли точки, то ли черточки алого цвета.
— Рубины?! — едва сдерживаясь чтобы не крикнуть, он судорожно вздохнул. — Как у короля…, — большой неровно ограненный ярко-красный камень на эфесе меча короля встал перед словно «живой». — Камни, значит, привезли…
Тут Арт уловил легкий запах гари. В костре у повозок горел сушняк, который почти не дымил.
Наклонив тело чуть вперед и до рези в глазах, всматриваясь в небольшие огоньки, он сделал еще шаг вперед и сразу же, лицом, наткнулся на холодный металл.
— Вот же, жадный ублюдки, — пробурчал Арт, понимая, что своим лбом ударился о самую решетку, которая перегораживала часть фургона; правда, он не мог не отметить, без преувеличения, монументальную толщину металлических прутьев. — Все перегородили… Ладно, тогда хоть посмотрю на камешки. Будет что рассказать этим лопухам…
Мужчина, пошарив на своем поясе, достал огниво и небольшой комочек высохшего мха, в качестве трута. Несколько мгновений, он ожесточенно высекал искру, пытаясь поджечь мог.
— Сейчас, папочка на вас посмотрит…, — забормотал он, просовывая вспыхнувший мох между прутьями клетки (решетка, как он ощупал руками, шла с обеих сторон фургона). — Сейчас… О-о…, — Арт окаменел, не в силах пошевелить конечностями; сейчас он мог лишь смотреть на… здоровенную, чуть больше лошадиной, матово черную морду, по которой прыгали неровные сполохи огня. — О-о-о-о…, — сильнее разгорающийся огонь уже во всю лизал его пальцы, но мужчина не замечал этого — все его внимание было поглощено лишь горящими изнутри алыми глазами-рубинами и выходящим из ноздрей чудовища едва заметным белесым дымком. — Хр-р-р…, — он что-то силился сказать, но моментально пересохшее горло не желало служить ему, выдавая лишь невнятное хрипение. — Хр-р-р…
Это было существо из древних легенд, которые в далеком-далеком детстве он так любил слышать от приезжих сказителей. Вместе с их рассказами, маленький Арт погружался в удивительный мир исчезнувших чудовищ — страшных драконов, которые пламенем из своей пасти уничтожали селения и целые армии. Тогда все эти слова про сверкающие кровью глаза, торчащие клыки-кинжалы и переливающуюся металлом чешую вызывали у мальчишки лишь восторг и дикое сожаление, что ничего этого не было в реальной жизни.
— Благие Боги, — наконец-то, смог хоть что-то прошептать он. — Это не я… Не хотел… Нет! Я не хотел, — вновь бессвязное бормотание снова полилось из его рта. — Не… Благие Боги!
Комочек моха еще раз ярко вспыхнул, еще сильнее осветив выпиравшие из под верхней губы чудовища два мощных светлых резца, и погас, мгновенно погрузив фургон во тьму.
— Благие… помогите, — попятился Арт к выходу, так и не сводя глаз с двух красных огоньков. — Я не знал… Не знал.
В эти мгновения разом проснулись все его детские страхи — «не балуй, а то заберут тебя…», «а живут они в тоще гор, куда и утаскивают тех, кто пререкается со старшими», «а спалить он мог целый город, лишь единожды выдохнув пламя». Окружившая его темнота давила все сильнее и сильнее, вытаскивая наружу детских чудовищ и монстров.
В этот момент пятившийся назад Арт задевает ногой выступ у выхода и, потеряв равновесие, падает наружу фургона и попадает прямо на удивленного и весьма злого гнома. Кром же, едва только открыл рот, чтобы наорать на него, как был едва не оглушен безумным пронзительным воплем, буквально выплюнутым ему в лицо.
— Аа-а-а-а-а-а! — резко отскочив в сторону, мужчина понесся вглубь лагеря, не переставая при этом орать как сумашедший. — Аа-а-а-а-а!
Дико орущего и размахивавшего руками мужика смогли утихомирить не скоро… Однако уже через несколько часов после того как его скрутили, по лагерю словно всепроникающая морская волна стали разноситься слухи… Один безумнее другого, слухи сплетались друг с другом подобно кожаным ремешкам и в конце концов превращались в нечто немыслимое и совершенно отличное от реальности…
6
Со стороны высокого шатра несся всадник. Несколько сот метров, отделявших его от домообразных фургонов, стоявших полукругом, он буквально пролетел.
— Где же его тут искать? — сдавленно прошипел Гуран, телохранитель короля Роланда, ловко спрыгивая с вставшего колом жеребца. — Вот же…, — он взобрался по облучок и, дотянувшись до перегородки, сколоченной из массивных дубовых досок, с силой застучал кулаком. — Эй! Кто-нибудь?!
Откуда-то слева сразу же залаяли псы, гремя удерживающими их железными цепями.
— Владыка Колин! — громче закричал воин, одновременно продолжая колотить по доскам. — Владыка Колин! Владыка Колин! — от его ударов доски ходили ходуном.
Вдруг его что-то подхватывает и подбрасывает в воздух, откуда не успевший даже ойкнуть воин свалился на подмерзшую землю, где его привалило чем-то тяжелым и дурно пахнущим потом.
— Еще один…, — прямо на Гурана с нехорошим прищуром смотрел мордастый крупный гном, которого мощный металлический нагрудник с здоровенными наплечниками делал еще массивнее. — Тоже хочешь на дракона поглазеть? Я тебе ща-ас…, — большой с голову ребенка кулак медленно подлетел к самому носу человека, который непроизвольно зажмурил глаза.